ОТВЕТ НА ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО
АКАДЕМИКА АМН СССР В.П.КАЗНАЧЕЕВА И ГРУППЫ УЧЕНЫХ

"Экономическая газета", N 49, декабрь 1989 г.

Глубокоуважаемый Влаиль Петрович!
      Глубокоуважаемые товарищи!

Поскольку позиция Президиума СО АН СССР по затронутым в Открытом письме вопросам большинству из вас известна, я рассматриваю выбранную вами форму обращения ко мне не столько как желание еще раз услышать ответы, сколько как апелляцию к общественному мнению. С учетом этого вынужден в ответе отразить и более общую проблему, которая проходит фоном в Открытом письме, - об ответственности науки и ученых перед обществом.

Изучение природных ресурсов Сибири, проблем ее экономического и социального развития было и остается одной из главных задач Сибирского отделения АН СССР. Отделение накопило уже достаточно большой опыт экспертной работы. Многие экспертные заключения готовились при активном участии представителей сибирской медицинской науки. Так было при рассмотрении вопросов переброски части стока сибирских рек на юг, при решении байкальских проблем и т.д. Подобное плодотворное взаимодействие с учеными-медиками мы считаем не только полезным, но и необходимым.

Поэтому при формировании экспертной комиссии по проекту Катунской ГЭС в нее наряду с учеными сибирских отделений АН СССР и ВАСХНИЛ был включен и представитель Сибирского отделения АМН СССР. Комиссия, рассмотрев в первой половине 1987 г. материалы, представленные институтом Гидропроект, и заключения специализированных институтов, согласилась с экономической обоснованностью этой ГЭС как объекта энергетики. В то же время в заключении комиссии отмечалось, что многие вопросы, связанные прежде всего с социальными и экологическими аспектами, проработаны в проекте явно недостаточно.

Поскольку вопросы, поставленные в Открытом письме, касаются в основном медико-экологического аспекта проблемы, то и в ответе я ограничусь ими.

Как вы знаете, для анализа возможного поведения соединений ртути и других тяжелых металлов в бассейне р. Катуни в случае строительства Катунской ГЭС Президиумом Сибирского отделения АН СССР в июле 1988 г. был создан Временный межинститутский научный коллектив (ВМНК). Для реализации первого этапа сформированной программы исследований были собраны в виде "налога" с институтов нашего Отделения более 700 тыс. руб. Это позволило быстро привлечь к работам по программе, кроме ученых Сибирского отделения АН СССР, исследователей из организаций Госкомприроды СССР, Госкомгидромета СССР, Мингео СССР, Минцветмета СССР, Минздрава РСФСР, Минвуза РСФСР, Госагропрома СССР и Сибирского отделения Академии медицинских наук СССР.

Для руководства работами по программе была создана Координационная комиссия. В ее состав вошли и два автора Открытого письма - заведующий отделом Института гигиены Минздрава РСФСР кандидат медицинских наук Е.М.Трофимович и академик АМН СССР В.П.Казначеев, который по согласованию с Президиумом Сибирского отделения АМН СССР возглавил медико-биологический раздел программы. Ему, как и другим руководителям разделов, было предоставлено право привлекать для участия в работе любые организации. В связи с этим вопрос о причинах неучастия Новосибирского института гигиены в подготовке заключения по медико-биологическим аспектам прогноза поведения ртути и тяжелых металлов в зоне намечаемого строительства Катунской ГЭС следует переадресовать самому Влаилю Петровичу.

Что же касается существа дела, то я хочу отметить неудовлетворенность Президиума Сибирского отделения АН СССР итогами работы ученых-медиков по указанной проблеме. Объясню почему. В переданном нам академиком В.П.Казначеевым в мае 1989 г. отчете по обследованию состояния здоровья жителей Горного Алтая было сделано заключение, что "совокупность симптомо- и синдромокомплексов в клинической картине состояния здоровья населения может быть интерпретирована как результат хронического воздействия ртутных соединений по пищевым и другим цепям... Указанные явления в наибольшей мере отмечаются в поселке Чемал, где содержание ртути в волосах и моче испытуемых максимально и составляет 0,25 мкг/г и 4,5 мкг/л соответственно".

Обоснованность этого заключения вызвала естественное сомнение, поскольку общеизвестно, что фоновое (для экологически чистых районов мира) содержание ртути в волосах людей составляет 1,5-2 мкг/г, а для зон с проявлениями ртутного влияния можно было бы ожидать содержания порядка 10-20 мкг/г, т. е. в 50-100 раз более высокого, чем приводимое в отчете.

О какой же ртутной опасности можно вести речь, имея такие данные? Казалось бы, логичнее в этом случае проявить интерес к достоверности результатов анализов и одновременно поискать другие возможные причины аномалий здоровья населения. Ответа на эти вопросы я так и не получил, но сомнение в душу Влаиля Петровича, видимо, заронил, поскольку в его выступлении на заседании Президиума Совета Министров РСФСР, посвященном очередному рассмотрению вопроса о Катунской ГЭС, заключение было сформулировано уже несколько иным образом:

"В Горном Алтае мы обследовали сотни человек... Сопоставление всех показателей выявляет иммунологические сдвиги, изменение обмена веществ, функции печени, сердечно-сосудистой системы... Мы пока не можем назвать причину аномалий. Но несомненно, что у детей мы находим элементы заболеваемости, психонервные нарушения, что у женщин имеется угрожающее состояние беременности. Это не острое отравление. Мы обследовали людей, которые живут здесь не менее 5-7 лет. Значит, в течение этих лет в организме идет аккумуляция микроэлементов и, скорее всего, не только ртути, но и других, особенно в сочетании с кадмием, мышьяком" ("Советская Россия", 16 сентября 1989 г.).

Не берусь сегодня судить, насколько надежны медицинские данные, на основании которых сделаны выводы о столь серьезных аномалиях в здоровье населения этой части Горного Алтая. Президиум Совета Министров РСФСР поручил Минздраву РСФСР совместно с Сибирским отделением АМН СССР осуществить комплексное изучение состояния здоровья населения Горно-Алтайской автономной области. Можно надеяться, что при этом будет внесена ясность в этот вопрос.

Пока же из выступления В.П.Казначеева следует, что длительное проживание даже в курортных местах Горного Алтая, каким является поселок Чемал, крайне опасно для здоровья. Допустимо ли на основании противоречивых данных, до их всесторонней проверки, делать подобные пугающие заявления? С другой стороны, если до перепроверки результатов анализов принять точку зрения, что в Горном Алтае уже сегодня существуют серьезные проблемы с биоаккумуляцией тяжелых металлов, то как понимать высказанное в Открытом письме предложение об ориентации Горного Алтая на производство экологически чистых и лечебных продуктов питания?

Сибирское отделение АН СССР, естественно, не может брать на себя заключение по медицинским проблемам - это дело ученых-медиков. Однако при обобщении всех данных мы хотели бы иметь всесторонне обоснованное заключение по этим проблемам, в котором содержались бы ответы и на наши вопросы.

Требования полноты и достоверности данных, обязательного учета мирового опыта и обоснованности выводов предъявляются ко всем рабочим группам временного коллектива. Не все представлявшиеся данные отвечали этим требованиям. В каждом конкретном случае материалы рассматривались на рабочих совещаниях, и по ним вырабатывались согласованные решения. Поэтому я не принимаю упрека в игнорировании чьих бы то ни было выводов, мнений и заключений. По любому конкретному вопросу мы готовы рассмотреть дополнительные данные и материалы.

Что касается вопросов финансирования экспертизы, то следует, несомненно, согласиться с тем, что в принципе она должна оплачиваться из вневедомственных источников.

На начальных стадиях экспертизы, когда формируется общая оценка, Сибирское отделение АН СССР обычно изыскивает собственные ресурсы, что было сделано и в данном случае. Однако полный объем работ по экспертизе измеряется многими миллионами рублей, что непосильно для бюджета Отделения. Поэтому, пока Госкомприроды и Совет Министров РСФСР не находят соответствующих средств, приходится использовать и ведомственные источники. Кстати, финансирование медико-биологических исследований по катунской проблеме, выполняемых Институтом клинической и экспериментальной медицины СО АМН СССР и Алтайским медицинским институтом, в значительной мере осуществляется из тех же источников.

Теперь о главном - о позиции Сибирского отделения по проблеме Катунской ГЭС. Приведенные в Открытом письме выдержки из документов Президиума СО АН СССР показывают, что мы отнюдь не скрываем, а, наоборот, акцентируем внимание на том, что "водохранилища проектируются в зоне повышенного экологического риска, связанного с наличием токсичных элементов (главным образом ртути) в различных компонентах природной среды...". Именно поэтому были организованы столь широкие комплексные экспедиционные и лабораторные исследования с многократной перепроверкой данных. Количество проанализированных образцов коренных пород, почвы, донных отложений, воды, биообъектов измеряется уже тысячами. Работы в основном должны быть завершены весной 1990 г. На основании данных, имеющихся сегодня, представляется, что в случае строительства Катунской ГЭС вряд ли можно ожидать в отношении переноса ртути и других тяжелых металлов с водой и взвесями ситуации, резко отличающейся от известных в мировой практике создания водохранилищ. Более сложен вопрос о накоплении ртути в биоте. Предварительные оценки показывают, что возможность повышения содержания ртути в рыбе Катунского водохранилища до реально опасного уровня невелика. Не исключено, однако, что могут выявиться какие-то дополнительные факторы, требующие учета. Но если даже обсуждаемая опасность по рыбе станет реальностью, то она может быть преодолена рядом известных в мировой практике предупредительных мер.

Естественно, это предполагает постоянное наблюдение за процессами биоаккумуляции ртути, что ученые Сибирского отделения АН СССР уже начали и предполагают продолжать независимо от того, будет строиться Катунская ГЭС или нет. Это имеет большое самостоятельное значение, так как в стране достаточно много рек и водоемов, загрязняемых ртутью в результате сбросов сточных вод промышленностью.

Сложная проблема ртути и других тяжелых металлов является важным, требующим дальнейших исследований, но, как нам представляется на основании предварительных данных, не определяющим фактором при рассмотрении вопроса о строительстве Катунской ГЭС. Драматизация проблемы ртути в ряде газетных публикаций уводит от обсуждения коренной проблемы: можно ли найти компромисс между удовлетворением энергетических потребностей края и сохранением в неприкосновенности уникальной природы Горного Алтая. Серьезный дефицит энергии отрицательно сказывается на экономике, условиях труда и социальной обстановке. Одними малыми источниками энергии эту проблему не решить.

Круг вопросов, связанных с проектом строительства Катунской ГЭС, многообразен и сложен. Задача ученых - дать по каждому из них объективное заключение. Решающее же слово в вопросе о строительстве Катунской ГЭС, опираясь на эти заключения, должны сказать население и Советы народных депутатов Алтая.